Удивительно, что у семьи Долгачёвых нет никакой злости, хотя поводов хоть отбавляй: Паше четыре месяца не могли организовать лечение, при переливании крови заразили вирусом гепатита, денег на единственный шанс вылечиться – трансплантацию костного мозга – взять неоткуда. Из студента первого курса факультета финансов и кредита МИЭМПа и сотрудника салона связи Паша резко превратился в постоянного клиента московских больниц. Обычный анализ крови, сданный, чтобы получить больничный, показал: уровень гемоглобина вместо 130 – 34. Потом выяснилось, что это из-за апластической анемии. Замечал ли Паша симптомы раньше? Да, но, что на синяки, бледность и усталость внимание обращать? Теперь Паша тоже мало обращает внимания на учащённое сердцебиение, постукивания в ушах, кровотечения дёсен. Он просто привык, как привык к тому, что прогулки обычно ограничиваются походом от подъезда до машины и обратно, когда он едет в больницу, чтобы сдать анализы. За полтора года по-настоящему гулять получилось только четыре раза, потому что костный мозг Паши вырабатывает столько тромбоцитов, что даже не хватает на борьбу с обычными инфекциями. Над вопросом о том, выходил ли он в последнее время без маски на улицу, Паша смеётся: он уже с трудом представляет себе такую ситуацию. Прожить так всю жизнь невозможно, а справиться с этой проблемой позволит только трансплантация костного мозга.

Паша с самого начала знал, что в его ситуации лучший вариант – ТКМ. И чем быстрее, тем лучше. Но, так как на это не было денег, врачи решили начать с таблеток. В Боткинской больнице, куда после долгих мытарств попал Паша, его начали лечить циклоспорином, который не помог. Потом был курс АТГ (антитимоцитарного глобулина). Результат – незначительное временное улучшение показателей крови. Всё это лечение проходило на фоне страшных болей и общего не лучшего состояния. Раньше Паша курил. Потом, естественно, перестал, но иногда срывается. Например, когда 4 дня лежит с температурой 40-41º. Тогда поневоле сдают нервы. Когда сутками голову разрывает боль, а обезболивающие таблетки уже не помогают. Папа Паши говорит, что его сын молодец, что другие ребята, которых он видел в больнице, в таких ситуациях совсем теряются. И глядя на Пашу, я понимаю, что такое мнение не просто от специфики родительской точки зрения. Он спокоен. И не из-за уверенности в том, что всё будет хорошо. Он просто спокоен, это где-то глубоко внутри. И нет даже никаких внешних признаков волнения, когда он говорит о том, что строить планы не хочется, ведь неизвестно, чем закончится трансплантация. Он не загадывает, как приговорённый к смерти Достоевский, что, если выживет, «ничего даром не истратит», что «каждую минуту в целый век обратит». Паша говорит: «Чтобы узнать, изменилось ли моё отношение к жизни, нужно снова почувствовать себя живым человеком». И слова его, хотя, на первый взгляд, не особенно оптимистичны, но справедливы. Кому как не Паше знать, что человеческие планы и предположения имеют обыкновение самым жестоким образом не сбываться.

А вот папа Паши волнуется гораздо больше. Он за сына горой и готов это доказать в любой момент и любым способом. Он знает подробности протекания болезни лучше Паши. Он защищает его от бюрократизма в больницах, от отчаяния, от моих глупых вопросов. Все эти полтора года родители постоянно рядом со своим сыном. Они сейчас не работают: какому начальнику понравится, если его сотрудник в любой момент может сорваться, чтобы отвезти сына в больницу, а потом несколько дней пробыть там, в качестве сиделки? Так что финансово Пашиной семье помогают бабушка и сестра. Но у них, конечно же, нет той астрономической суммы, которая нужна для активации донора и трансплантации. И даже если знакомые, друзья, коллеги по работе, родственники дадут денег, сколько смогут, Паше всё равно не хватит на лечение. Он уже считал.

А тем временем счёт идёт на дни. После одного из переливаний вместе с донорской кровью Паша получил, и гепатит С. Сильно поднялась температура. Машина скорой помощи отвезла его в Боткинскую, где Пашу и вернули к жизни. После этого лечиться таблетками стало особенно рискованно: в любой момент могла отказать печень. Из-за постоянных переливаний крови в организме Паши накопилось очень много железа: в 20 раз больше, чем положено. Вывести его уже не получается. Да и гемоглобин от переливаний становится не таким высоким, как раньше. Дальше будет только хуже. Родители в качестве доноров костного мозга не подошли из-за возраста, сестра у Паши не родная. В итоге донора искали четыре месяца, нашли в Германии, трансплантацию сделали в Санкт-Петербурге. Но, к сожалению, донорский костный мозг отторгся и требуется, долив клеток. Повторная активация донора стоит 9700 Евро и ожидается в начале февраля.

Перечисленная сумма в размере 351 746, 97 рублей пойдёт на оплату поиска и активации неродственного донора костного мозга для Паши.